— Ты.., готов оказать королю помощь? — снова спросил советник у дракона.

Страбон разинул свою огромную пасть и ответил:

— Полезай.., сюда.., советник Тьюс.., тогда ты лучше услышишь меня.

Волшебник решил поразить пасть дракона язвами, но у того была такая толстая кожа, что это не принесло ему вреда. Страбон дохнул огнем, и волшебник снова покатился вниз. Некоторое время они обменивались огневыми залпами. Потом советник Тьюс наслал на дракона снежную бурю. Спасаясь от свирепого ледяного ветра, дракон нашел было убежище в одном из кратеров, но яростный холодный ветер затушил огонь, а жидкость, наполнявшая кратер, замерзла. Дракон примерз к кратеру, отчаянно пытаясь вырваться. Но наконец сила волшебства ослабла. Хотя тело дракона покрывал толстый слой снега, он уже начал таять от жара соседних вулканов. Постепенно Страбон высвободился и стряхнул с себя снег. Он повернул голову к волшебнику. Из пасти дракона снова повалил дым.

Советник Тьюс похолодел. «Что же еще следует сделать, чтобы одолеть это чудовище?» — подумал он в отчаянии.

Увернувшись от двух огневых ударов дракона, волшебник создал вокруг себя незримый щит. Все дело в том, продолжал он рассуждать, что Страбон слишком мощный. Силой его взять нельзя. Надо придумать что-то другое.

И вот, когда Страбон решил немного передохнуть, волшебник наслал на него чесотку.

Дракон почувствовал страшный зуд в левой задней лапе, потом начали чесаться спина, шея, затем — правая задняя лапа. Страбон стонал, извивался, метался из стороны в сторону, ища облегчения, ревел, скулил. Зуд не утихал. Забыв о волшебнике, дракон пытался почесаться об острые края кратера и даже погрузился в раскаленную лаву, пытаясь избавиться от мучившего его зуда.

Когда наконец волшебник поднял руки и освободил Страбона от чесотки, тот, совсем обессиленный, задыхаясь лежал на земле.

— Хорошо, хорошо… — пробормотал Страбон, глядя на волшебника. — С меня.., довольно. Твоя взяла. Чего ты хочешь, советник Тьюс? Я.., готов оказать тебе любую услугу.

— Дело это несложное, старина дракон. — Волшебник, несмотря на свою усталость, позволил себе довольно улыбнуться.

Глава 19. НОЧЬ ЧУДЕС

Старший помощник окружного шерифа Ник Вильсон спросил, обращаясь к Бену Холидею:

— Итак, вы с вашими друзьями ехали на вечер, посвященный Хэллоуину.., напомните, в какой отель? Бен немного подумал:

— Кажется, в «Шератон». Пригласительный билет должен быть где-то в машине.

— Значит, вы ехали на вечер, на машине, взятой в прокате, с вещами в багажнике…

— Сразу после этого нам надо было уехать в аэропорт, — перебил его Бен.

В кабинете пахло краской, дезинфектантами и было очень душно.

— И у вас нет при себе ни удостоверения личности, ни даже водительского удостоверения? — продолжал Вильсон.

— Я уже объяснял вам, любезнейший помощник шерифа, — сказал Бен, едва скрывая раздражение. — Удостоверение есть у мистера Беннетта. Я же свое случайно забыл.

— Так же, как и удостоверения мистера Абернети и этой молодой леди, — закончил за него Вильсон. — Да, вы это уже говорили.

Он снова посмотрел на сидевшую перед ним компанию: на гориллу, скелет, собаку и леди со светло-зеленой кожей. Никто из них не снял костюмов полностью, хотя Бен уже снял свой «череп», а Майлз освободился от «обезьяньей» головы. Уже около часа сидели они в этом казенном помещении, в административном здании округа Кинг штата Вашингтон, куда их доставила полиция. Вильсон продолжал глазеть на задержанных, и Бен представлял себе, что он при этом думал.

Помощник шерифа посмотрел на лежавшие перед ним бумаги.

— А как же костюм собаки, найденный на заднем сиденье машины? — спросил он.

— Это был запасной. Он нам не пригодился, — ответил Бен. — Послушайте, господин помощник шерифа, если вы можете предъявить нам какое-то обвинение, то я прошу вас сделать это. Мы оба с мистером Беннеттом юристы и готовы, если потребуется, защитить интересы наших друзей. Но мы устали здесь сидеть. Есть ли у вас еще вопросы?

Вильсон криво усмехнулся:

— Есть еще кое-что. Да, может быть, мистеру Абернети удобнее было бы снять маску?

— Нет, — раздраженно ответил Бен. — Во-первых, не так легко было надеть ее, а во-вторых, мы еще надеемся попасть на вечер, господин помощник шерифа. Итак, можете ли вы прямо сейчас предъявить нам обвинение?

Бену необходимо было выиграть время. Он до сих пор не знал, что известно Вильсону и что может угрожать ему, Бену, и его друзьям. Старший помощник шерифа говорил, что это просто недоразумение, которое нужно прояснить, но вместо «прояснения» они все время ходили вокруг да около.

Ивица, сидевшая рядом с Беном, впала в полузабытье. Она закрыла глаза. Холидей объяснил старшему помощнику шерифа, что на нее дурно влияет погода, но было очевидно, что тот не поверил Бену. Полицейский, похоже, считал, что она находилась под действием наркотиков.

— Ваша леди, кажется, не очень хорошо себя чувствует, мистер Холидей, — заметил Вильсон, точно прочитав мысли Бена. — Может быть, ей лучше прилечь?

— Я не хочу расставаться с тобой, Бен, — сказала вдруг Ивица, открыв глаза, но тут же снова впала в сонное состояние.

Бен придвинулся к ней поближе и обнял, стараясь сделать вид, что он просто успокаивает ее, а не поддерживает.

— Мне нужно позвонить в местную юридическую консультацию, — объявил вдруг Майлз и встал. — Есть такая возможность?

— В соседней комнате, — кивком указал Вильсон, чуть помедлив. — Наберите «девятку», потом — нужный номер.

Майлз со значением посмотрел на Бена и удалился. Почти одновременно с его уходом в кабинет явилась одна из девиц, работавших в приемной, и сказала, что Вильсону кто-то звонит. Он отошел, чтобы поговорить с ней. Бен услышал, как в соседнем помещении разговаривали два помощника шерифа. Один пожаловался, что в городе, как всегда накануне Дня всех святых, слишком много народу, полно этих ведьм, призраков и Бог знает еще кого. «А всяких зверей и птиц просто не сосчитать», — ответил другой. Оба они согласились, что и в нормальные ночи поддерживать порядок на улицах трудно, а в такую, как эта, и вовсе невозможно. Один обозвал ряженых «толпой психов», а другой

— «сборищем придурков».

Между тем Вильсон закончил разговор с девицей и, попросив Холидея «подождать минутку», вышел.

— Что будет с нами. Ваше Величество? — шепотом спросил у Бена встревоженный Абернети.

До сих пор он не проронил ни слова, так как Бен велел ему молчать. Даже пользуясь версией насчет карнавала, трудно было бы объяснить, почему человек в маске собаки открывает рот, как настоящая собака.

Бен улыбнулся, стараясь говорить убедительно:

— Ничего страшного не случится. Скоро мы уйдем отсюда.

— Я не понимаю. Ваше Величество, почему они хотят, чтобы я снял маску, — продолжал писец. — Почему бы просто не сказать им правду?

— Потому что правды они не поймут, вот почему! — сердито ответил Бен. Впрочем, сердился он на самого себя. — Прости, Абернети. Я сам бы хотел сказать им правду. Увы, это не так легко.

Писец кивнул, но, видимо, не очень убежденный, затем бросил взгляд на Ивицу и прошептал на ухо Бену:

— Я глубоко благодарен вам, мой король, за то, что вы вызволили меня из неволи. Но мне кажется, что если мы не сможем отсюда скоро уйти, то вам лучше забыть про меня. Вы должны вернуться в Заземелье, там вы нужнее, там ждут вас…

— Так не получится, Абернети, — перебил его Бен. — Теперь я такой же пленник, как и ты, и Ивица, и мы можем вернуться лишь все вместе.

— А сможем ли мы вернуться, Ваше Величество? — тихо спросил Абернети.

Бен промолчал, потому что не знал, что ответить. Вернулся Майлз и сообщил:

— Скоро прибудет помощь. Я дозвонился до мистера Сака из фирмы «Сак, Сол и Мак Квин». Несколько лет назад мы были партнерами в одном деле. Он сказал, что непременно пришлет сюда своего человека.

Вслед за Майлзом явился и Вильсон, явно встревоженный.